혼토니야메떼쿠다사이
Уже к пятнице я хочу умереть. Приползаю к 6, вроде совсем рано, есть время, но желания нет. Я просто сажусь и пырюсь в стену. Даже супчик разогреть не могу, еее. Хотя это не самое страшное, бессонница от нервной усталости гораздо хуже, потому что у меня начинаются приступы паники.
Маман подарила мне сережки и целых 3! Теперь у меня все аккуратно и по-человечески. Они острые, поэтому я постоянно их трогаю, мне нравится, как они колются.
Временами эта книга просто разбивает мое сердце:
«Однако, по мере того, как война разгоралась и становилась неохватной, живой облик командующего начинал растворятся в заоблачных высях.
Точки и тире его "Я" с каждым разом становились все более далекими и невнятными и, соединяясь, превращались в слова, которые утрачивали всякий смысл. Тогда полковник Маркес только слушал, ибо создавалось жуткое впечатление, будто он общается по телеграфу с пришельцем из других миров»
© Габриель Гарсиа Маркес "Сто лет одиночества"
Маман подарила мне сережки и целых 3! Теперь у меня все аккуратно и по-человечески. Они острые, поэтому я постоянно их трогаю, мне нравится, как они колются.
Временами эта книга просто разбивает мое сердце:
«Однако, по мере того, как война разгоралась и становилась неохватной, живой облик командующего начинал растворятся в заоблачных высях.
Точки и тире его "Я" с каждым разом становились все более далекими и невнятными и, соединяясь, превращались в слова, которые утрачивали всякий смысл. Тогда полковник Маркес только слушал, ибо создавалось жуткое впечатление, будто он общается по телеграфу с пришельцем из других миров»
© Габриель Гарсиа Маркес "Сто лет одиночества"