Everything seems so golden one minute, then turns to ashes the next © Downton Abbey
Ничего нет святого для этих людей. По моим сериалам прокатилась эпидемия смертей похлеще, чем бывали в средневековом мегаполисе. Сейчас я буду, конечно, безбожно спойлерить и ху кэарз.
С самой мыслью, что некоторые сериалы могут заканчиваться плохо, я свыклась на финале третьего сезона первобытного, когда самого прекрасного в мире охотника на доисторических животных Стивена разорвали на части. Потом там же умер профессор Каттер. Это был единичный случай. В супернатуралах если кого и убивали, то обязательно воскрешали, причем это доходило до такого абсурда, что я иногда искренне желала, чтобы они умерли по-настоящему и все, никаких больше серий. К несчастью, меня услышали и прикончили Бобби. Это было ужасно, но не катастрофично, просто очередной выверт с очень дорогим сердцу второстепенным персонажем, коих так много полегло в борьбе винчестеров с чем бы то ни было инфернальным. Бальтазар помер, я и даже всплакнула, помню.
Герои могут умирать, любить не тех, уходить - это я прекрасно поняла и свыклась. В конце концов эти дурацкие американские счастливые концы прилепишь не всюду. Но кое-где они абсолютно необходимы. Например, в детском сказочном сериале про принца и его слугу-волшебника, где умерло и так достаточно второстепенных персонажей. Легенды, приключения, шутки, веселые бромансы. Последняя серия - и вуаля, канон соблюдать начали, молодцы. В альфах всех убили, хотя это так по-еврейски получилось, даже не знаешь мертвы они или нет, что с ними будет, удобный конец для боссов, которые ещё не решили будет новый сезон или нет.
Но последней каплей было убийство Мэтью в Даунтоне. О да, подлое, коварное убийство, которое совершил мистер Феллоуз. Зачем они это сделали? В сериале и так агнста больше, чем человек в состоянии выдержать. Эдит несчастна, Сибилл умерла, теперь осталось только Мэри с ума от горя свести.
Как-то фанаты наруто собрались у офиса сененджампа и потребовали воскресить Какаси. Главу переписали. Мне иногда чертовски жаль, что у европейского сообщества так плохо с коллективизмом.