О’Коннелл-стрит -одна из самых широких улиц в Европе. Ее ширина в южной части — 49 метров, в северной — 46 метров; длина — около 500 метров. Первоначально она называлась Дроэда-стрит, затем — Сэквилл-стрит, а после 1924 года ей было дано имя Дэниэла О’Коннелла. Улица образовалась в XVIII веке стараниями ирландского аристократа Люка Гардинера, который купил землю под строительство своего рода Елисейских полей, с бульваром. Началось возведение дорогих домов, но... в 1790 улица была соединена с другим берегом реки Лиффи новым мостом – Карлайла (сегодня мост О'Коннела). В одночасье из тихой аристократической улочки она превратилась в главную дорогу, связывающую север с югом. Понятно, что на место аристократических особняков пришли торговые заведения и правительственные здания. Так появились Главный почтамт (1818), Грешам-Отель (1817), универмаг Clery's (1822) и Роял-Даблин-отель. Эти здания сохранились и сегодня. О'Коннелл-стрит начинается памятником и памятником заканчивается. А между этими двумя памятниками установлено ещё несколько. Первый памятник – Дэниелу О'Коннелу по проекту Джона Фоли – строился девятнадцать лет до дня открытия в 1882 году. Тогда улица называлась Саквил-стрит. Почти напротив Главного почтамта находится статуя Джеймса Ларкина (1867-1943), руководителя общей забастовки в Дублине в 1913 году. Следующий памятник – отцу Теобальду Мэтью (1790-1856), миссионеру, боровшемуся за запрещение спиртных напитков, основателю движения трезвенников. В 2003 году на месте памятника Нельсону был возведён 120-метровый конический шпиль из нержавеющей стали – Памятник свету. Венчает шпиль острое 10-сантиметровое навершие из оптического стекла. Несмотря на всё своё чувство юмора, ирландцы очень резко отреагировали на его появление, прозвав «шпилькой». И это понятно. Памятник обошёлся налогоплательщикам в семь миллионов евро и, на первый взгляд, казался абсолютно не нужным. Однако его роль как городского ориентира, видного практически с любой точки города, трудно переоценить. Улицу замыкает обелиск-памятник Чарльзу Стюарту Парнеллу (1846-1891), главе Партии Гомруля, «некоронованному королю Ирландии». Всех этих памятников на улицу длиной чуть больше километра ирландцам показалось мало, и они воспользовались предложением одного скульптора, который поставил на этом промежутке скульптурыбезумныхкроликов. В Дублине очень много памятников. Кроме памятников государственным деятелям и писателям, есть еще памятник корове. Вполне заслуженно.
Голова болит, подавлена морально, к довершению сегодня приснился совсем страшный кошмар. Никаких бомб, зомби и прочей няшности, только суровая реальность. Меня можно выжимать и возить по полу.
Дочитывать эту книгу казалось непосильным трудом. Во-первых, у меня болело сердце, когда я читала дневник Миранды, с ужасом осознавая свое с ней сходство, проникаясь все большей симпатией, кожей чувствуя её отчаяние. Уж лучше бы насилие, смерть, что угодно, но не жизнь бабочкой в чье-то коллекции. "Ты будешь мне Калибаном" - последняя капля. Во-вторых, мне хочется снять экранизацию этой книги. Это была бы идеальная экранизация, клянусь. Я так четко вижу фильм, закрывая глаза, будто выжженный на моих веках. Хоть сейчас начала бы кастинг. Руки чешутся от собственного бессилия. Почему одни книги по шестнадцать раз ставятся, эта снимабельная книга - один раз, вполруки и давно? Сложный материал, легко поддающийся трактовке, каждый актер, я уверена, был бы счастлив сыграть в этом фильме. Фред, как Гамлет, - сколько актеров, столько интерпретаций.
Есть книги, которые хочешь читать вслух, для кого-то, с выражением, как будто разыгрываешь сценку. Есть книги, которые надо читать ночью в тайне, не стыдясь, но стараясь сохранить секрет. Есть рассказы, как романы и романы без второго дна. Книги, читаемые взахлеб, как будто стараешься наверстать упущенное время, когда ты был с этой книгой не знаком. Книги, которые откладываешь в сторону и читаешь потихоньку, между другими томами, просто потому что они такие. И после всех, абсолютно всех книг я чувствую себя беглецом по пересеченной местности: какой пейзаж и все закончилось, а мне не до того. Тот яркий мир, который я построила в голове должен обрушиться, уступить место следующему. Любимые уже герои должны превратиться в трофейные чучела, которые начнут свои шарнирные движения, когда я буду перечитывать книгу. Так или иначе, очередной книжный мир утонул, как моя личная Атлантида. Я - кладбище чужих слов и образов.
Мва-ха-ха. Вот и все, что я хотела сказать. Целый день смотрю аргентинский сериал о проблемах избалованных подростков в далеком 2000м. На редкость дебильное времяпровождение.
Я внезапно обнаружила, что мне позарез нужно это. Мне надо из-за феечки Клер Фой, из-за догадайтесь-кого и из-за драмы. Не знаю даже, гугл мне подсовывает трансформеров (ещё одна причина ненавидеть их!), нашла только закулисное видео. Я в печали. Пришел МФ с прекрасным мужчиной на обложке. Ни одной книги с оценками 9 и 10, зато есть интервью с обожаемым прежде и ныне Михаилом Поповым. Так жаль, что он ушел из журнала, я все его статьи наизусть помню. Я даже всплакнула. Подумать только, я этот журнал уже четыре года покупаю. Четыре! За это время сменилось четыре редактора, почти полностью изменился состав журналистов, трижды менялся дизайн журнала и рубрики диска, умирали и воскресали разделы журнала. Три константы - Светлана Карачарова все так же отвечает на вопросы, Игорь Край в "арсенале" рассказывает о танках и самолетиках, а Ксения Аташева все никак не уйдет из аниме-раздела.
У меня внезапно заканчивается место на новом жестком. 400 гб заполнены фильмами, сериалами, аниме и дорамами, и это при том, что смотрю по три фильма в день и сразу их удаляю. Это было бы смешно, если б не было так грустно. И дико холодно теперь. И дождливо. Ненавижу. Когда закончится дождь, пойду выбирать самоучитель по испанскому. Или ещё какому-нибудь, шведскому, финскому, немецкому, какому будет.
Всех футболистов с российским гражданством нужно собрать и сжечь на огромном костре. Незабываемое пиротехническое шоу организовать. А в чемпионате пусть играют одни негры. Тогда все будут счастливы и довольны. Особенно я.
Дочитала я Город стекла. Особенно оценила Убежище ангелов, мангу, которую читал Макс. Там какбэ про инцест и про мучения главных героев, такая трагедия. Я бы такое ребенку не разрешила читать. Между этими произведениями много параллелей, кривых и разных других линий, даже слишком много, хотя у японцев маразма и изврата больше.